– Я назвал это «Иллюзией бегства», – скромно сказал Макс.
Эмили и три прочих художника-не-для-элиты разразились аплодисментами.
Лорд Сидни Бредни раскрыл наволочку, которую держал в руках, и поймал в нее трех посыпавшихся с потолка летучих мышей. После чего ловко завязал узлом. Остальные ряженые радостно закричали.
От двери послышался громкий сдвоенный вой. Все повернули головы.
Бель и Себастиан оторвались наконец от целой горы поджаренных зефиринок, которыми они обжирались, и обнаружили, что на их шеи насажены прочные кожаные ошейники с поводками. Один поводок крепко держал Кингсли, другой – Артур. Они отвесили поклон, и шатер содрогнулся от громкого «ура!».
– Прошу меня простить, лорд Гот, – раздался возмущенный голосок леди Каролины Блям, – но я здесь больше ни мгновения не останусь!
Лорд Гот протянул Аде руку и помог ей спуститься со стола.
– Ах ты моя храбрая девочка, – сказал он, не обращая никакого внимания на леди Каролину, – твоя мама так бы тобой гордилась!
– Прочь с дороги! – выкрикнула леди Каролина, расшвыривая поселян на пути к выходу. Входная дверь хлопнула – и она была такова.
– От имени секретной службы принца-регента, – произнес лорд Сидни, – позволь, Ада, поблагодарить тебя и твоих друзей по Чердачному клубу.
Кингсли и Артур кивнули и улыбнулись, а Уильям Брюквидж, появившийся совершенно незаметно, подсыпал Бель и Себастиану еще зефирок. Руби-буфетчица, изрядно перепуганная, вытерла глаза уголком фартука. Эмили крепко пожала руку Максу Обманноку и улыбнулась.
– Я присмотрю за собачками, – сказал Мальзельо, выходя вперед и принимая поводки у Артура и Кингсли. – Вы не пострадали, милорд?
– Нет, – ответил лорд Гот. – Благодарю вас, Мальзельо. Лорд Сидни сказал, что вы чрезвычайно помогли ему.
Садовый дворецкий поклонился и увел Бель и Себастиана из шатра. За ним вышли лорд Сидни, Ада и остальные члены Чердачного клуба.
– А с ними что делать? – спросила Ада, указывая на фигуры, которые бились в завязанной узлом наволочке в руках у лорда Гота, тщетно пытаясь выбраться наружу.
– Мы уж о них позаботимся, – сказал Мрак-Стукер, причем голос его звучал немного дружелюбнее, чем обычно.
Влад взял наволочку и передал ее Глад. Та закинула ее в четвертый вагончик «Карнавала на паровом ходу» и закрыла дверь.
– Дангль, Доппельмусс и Панта Грюэль – последние из грозной некогда Вампирской банды, – пояснил лорд Сидни с явным удовлетворением. – Мы охотимся за ними уже много лет. Операция называлась…
– Бе-е-е… Тридцать девять печенек… – встрял Даррен, чудо памяти.
– Мрак-Стукеры доставят их в учреждение для буйных вампиров, – продолжил лорд Сидни. – В отдаленной деревушке под названием Истборн. Однако прошу меня простить – нам осталось завершить еще одно дело.
Он повернулся на каблуках и снова скрылся в шпигель-шатре. В этот момент часы на беговельных гаражах пробили полночь.
– Мой день рождения! – воскликнула Ада.
– Ну разумеется, – сказал лорд Гот, подзывая двух бегомехаников.
Они катили прехорошенький небольшой беговел.
Ада своим глазам не верила.
– Обычно мой день рождения никто не помнит… Кроме Мэрилебон…
– Теперь все изменится. Это мой подарок на день рождения для тебя. Он называется «Пегасик». Беговелик, можно сказать, – добавил лорд Гот, улыбаясь.
– А я нарисовала поздравительную открытку, – заявила Эмили.
– А мы все ее подписали, – добавил Кингсли.
Из шпигель-шатра раздался хор голосов, поющий «С днем рожденья тебя!». Лорд Сидни высунулся из дверей и поманил всех внутрь. Там на столе возвышался такой величественный торт, какого Аде до сих пор видеть не приходилось.
– Мне все повара помогали, – заявила миссис У’Бью, широко улыбаясь.
– А я сделала фигурку на вершине из сахарной ваты, – добавила Руби, потупившись. – Мне мистер Крутч помогал.
Ада собралась было всех поблагодарить и тут почувствовала, как кто-то постукивает ее по плечу. Обернувшись, она увидела Мэрилебон. Та стояла перед ней еще с одним подарком в лапах – тем самым перевязанным пакетиком, который она видела в спальне. За очками медведицы блестели слезы.
Ада сорвала оберточную бумагу и открыла пакетик.
– Фехтовальные перчатки! – ахнула она.
Потом бросилась в объятья к Мэрилебон.
– Какие прекрасные перчатки! Но то, что ты вышла из шкафа – это еще прекраснее!
Раздалось легкое рычание, словно кто-то прочищал горло. Один из ряженых, самый низенький, вышел из толпы, поющей «Пусть бегут неуклюже», снял соломенную юбочку, широкополую шляпу, затеняющую лицо, – и оказался небольшим коренастым медведем военной выправки, в очках.
– Генерал Симон Болилап!
Ада тихонько постучалась в дверь спальни Люси Борджиа.
– Войдите, – мягко ответила та.
Ада вошла в маленькую комнатку под самой крышей большого купола Грянул-Гром-Холла. Ее гувернантка лежала на кровати. Вид у нее был грустный.
Тем же вечером, после заката, лорд Гот, Ада и Люси стояли на крыше Грянул-Гром-Холла и махали руками вслед воздушному шару, поднимающемуся в ночное небо. Симон Болилап, Мэрилебон и лорд Сидни Бредни, высунувшись из корзины, махали им в ответ.
– Прощай, прощай, а разойтись нет мочи́, – кричал лорд Сидни. – Наша служба и опасна, и трудна…
Карнавал на паровом ходу уехал, шпигель-шатер разобрали и увезли на кембрийской фуре. На ней же покинули Грянул-Гром-Холл кулинарные маэстро, а художники-не-для-элиты уехали в собственной карете. Усадьба вернулась к обычной жизни. Аду ждало очередное собрание в Чердачном клубе, выпуск очередного номера «Каминной трубы» – но сначала ей хотелось проведать Люси.
– Лорд Сидни довезет твою горничную и ее генерала до Ливерпуля и посадит на корабль. А потом… – Люси вздохнула, – потом у него срочное дело. Где-то далеко… Уж и не знаю, когда мы снова увидим его в Грянул-Гром-Холле… Мне так нравилось помогать ему с поимкой этих мерзких «бакалейщиков». Из-за таких, как они, у вампиров дурная слава! Мне так жаль, что я не могла сама при этом присутствовать, но ты же понимаешь… чеснок…
Она уселась в кровати и выглянула в окно. На стекле не было никаких следов ее отражения. Взгляд Люси потух еще больше.
– Он напомнил мне одного молодого художника, который много лет назад нарисовал мой портрет. В такие моменты, как сейчас, мне так хочется на него взглянуть.
– Я знаю, – улыбнулась Ада. – И я принесла его вам.
Неси мне чашу из огня,
Неси лопаточку желанья,
Поленья, венчики – и я
Заправлю в колесницу пламя!
«Крикет в цилиндрах» был придуман для того, чтобы пить чай с тортами и сэндвичами. Полевые игроки использовали свои цилиндры, чтобы ловить крикетные мячи, пущенные отбивающими, которые носили так называемые «чайные чепчики» – вязаные шапочки, позволявшие чайникам сохранять тепло.
Вампиры превращаются в летучих мышей, когда им нужно быстро убраться или просто проскользнуть сквозь окно спальни.
Пиджей, ирландский волкодав, не только облысел, но и отличался чрезвычайно слабым зрением, вследствие чего он часто принимал домашние тапочки за косточки и закапывал их в кухонном саду.
Пушкин – талантливый шеф-кондитер. Свое детство гадкого утенка провел в Московии, на кремлевских кухнях, где его взрастил зычногласый повар по имени Петр Великий. Пушкин лишен зубов, но зато весьма московит и наделен острым клювом.
Метафорический Смит возвел Гармоническую теплицу для наиболее нежных растений из самых жарких стран. Он не верил в Летящие камни.
Метафорический Смит возвел Гармоническую теплицу для наиболее нежных растений из самых жарких стран. Он не верил в Летящие камни.
Уильям и Альфред одолжили круглую плоскую шлюпку – и решили подождать, чтобы, как настоящим мудрецам, не отправляться в этой лодке-тазу по озеру Уиндермир в грозу. Целью путешествия был сидевший на красивом холме чудак – их приятель Эдвард Стар-как-мир.
Длинношерстые волы отличаются строптивым нравом, особенно когда их пытаются расчесать. Еще они очень пахучие, а молоко их кислит. Известны также под названием яки-бяки.
